Аналитический отчет по рынку каменноугольного кокса в России

1. Введение

Российский рынок каменноугольного кокса остаётся ключевым элементом промышленной инфраструктуры страны, обеспечивая сырьём черную металлургию и формируя существенную часть экспортного потенциала. Развитие сектора в 2024–2025 годах происходит под влиянием широкого круга факторов, включая изменения в спросе на сталь, модернизацию производственных мощностей, усиление экологических требований и трансформацию внешнеэкономических связей под давлением санкций.

Цель настоящего исследования — провести всесторонний анализ текущего состояния и перспектив развития российского рынка кокса до 2030 года. Базой для анализа послужили официальные данные Росстата, ФТС, Минэнерго и корпоративные отчёты крупнейших игроков (НЛМК, «Евраз», «Северсталь», «Мечел»), а также глобальные тренды и экспертные оценки.

2. Производство кокса в России: состояние и динамика

Производство каменноугольного кокса в России демонстрирует относительную стабильность. За последние годы наблюдалось небольшое снижение объёмов, связанное с переходом отечественной металлургии к более эффективным технологиям и частичным переоснащением устаревших мощностей. Тем не менее, общее производство остаётся на уровне около 28 млн тонн в год.

Таблица 1. Производство кокса в России, 2021–2025 гг. (млн тонн)

Структура производства

Основная масса кокса производится крупными вертикально интегрированными компаниями, такими как НЛМК, «Евраз», «Северсталь» и «Мечел». Эти предприятия контролируют свыше 85 % общей мощности и отличаются высоким уровнем координации между добычей угля, его переработкой и потреблением в металлургическом цикле.

Наибольшая концентрация мощностей наблюдается:

• В Кузбассе (до 40 %),
• На Урале и в Западной Сибири (35 %),
• В Центральной России (25 %).

Таблица 2. Доли основных производителей кокса в РФ (2024 г.)

Технологические изменения

Одним из ключевых трендов последних лет стало стремление компаний к модернизации производственных активов. Это выражается как в закрытии наиболее устаревших коксовых батарей, так и в инвестициях в технологии очистки выбросов, оптимизации расхода угля и внедрении систем мониторинга и контроля. Например, НЛМК за последние годы направил на экологические проекты свыше 15 млрд рублей, что позволило значительно снизить уровень загрязнений.

Сырьевая база

Россия обладает достаточными запасами коксующегося угля, основная доля которого добывается в Кузбассе (~70 %). Импорт минимальный и ограничивается поставками из Казахстана. Вместе с тем рост зольности угля в ряде месторождений создаёт предпосылки для увеличения затрат на его обогащение и транспортировку.

Таблица 3. Добыча коксующегося угля в России (млн т)

3. Потребление кокса: внутренний рынок и экспорт

Внутреннее потребление

Подавляющая часть кокса (около 85 %) используется отечественной черной металлургией. Основными потребителями являются такие компании, как НЛМК, «Северсталь», ММК и другие. Объём внутреннего потребления в 2024 году составил около 21,2 млн тонн, что говорит об умеренном росте после спада 2022 года, вызванного снижением выпуска стали.

Важной особенностью является то, что российская металлургия пока в значительной степени зависит от коксового процесса. Хотя разрабатываются пилотные проекты по использованию водорода и электроплавке, их влияние на рынок кокса ожидается не ранее середины 2030-х годов.

Таблица 1. Внутреннее потребление кокса (млн т)

Экспорт

Экспорт кокса остаётся важной статьёй дохода для российских производителей. Основными импортёрами являются:

• Китай (около 45 % экспорта) — пользуется преимуществом российской цены и качества,
• Индия (около 20 %) — растущий спрос;
• Турция (15 %) — стабильный партнёр;
• Страны СНГ — 10 %.

Общий объём экспорта в 2024 году составил около 6.3 млн тонн. Однако средняя цена на внешних рынках снизилась до $190–220 за тонну, что связано как с изменением спроса, так и с усилившейся конкуренцией со стороны Китая.

Таблица 2. Экспорт кокса из России (млн т)

Баланс рынка

По итогам 2024 года российский рынок кокса остаётся сбалансированным с небольшим профицитом (около 0,1 млн тонн). Импорт практически отсутствует и ограничен лишь специфическими марками кокса для литейных или химических производств.

Таблица 3. Баланс рынка кокса в РФ (млн т, 2024*)

Факторы, влияющие на потребление

• Металлургия. Планы НЛМК и «Северстали» увеличить выпуск стали на 3–5 % к 2025 г., рост спроса на кокс. Риск перехода на электроплавку (пока незначителен — только 5 % стали в РФ производится без кокса).
• Санкции. Запрет поставок в ЕС (ранее — 5 % экспорта) компенсирован Азией.
• Логистика. Удорожание перевозок в Индию (+20 % к стоимости фрахта с 2022 г.).

4. Ценообразование: динамика, факторы, прогноз

Цены на кокс напрямую зависят от стоимости коксующегося угля, логистики, валютных колебаний и внешнеторговой конъюнктуры. В 2022 году наблюдался резкий рост цен из-за дефицита угля и геополитической неопределённости, однако в 2024 году произошла коррекция до уровня $190–220 за тонну FOB.

Таблица 1. Ключевые факторы ценообразования

Таблица 2. Средние цены на кокс ($/т, FOB РФ)

Прогноз цен до 2026 года

В условиях сохранения текущих тенденций и умеренного спроса средняя цена на российский кокс к 2026 году может снизиться до $170–190 за тонну. При этом возможны колебания в зависимости от ситуации в Китае и Индии, а также от развития «зелёных» технологий и торговой политики.

Таблица 3. Ценовой разрыв в РФ (2024)

5. Конкурентная среда и стратегии ключевых игроков

Российский рынок кокса характеризуется высокой степенью концентрации: пять крупнейших компаний контролируют порядка 85 % всех мощностей. У каждого игрока свои приоритеты, но можно выделить общие тенденции:

• Модернизация производств и снижение выбросов.
• Углубление вертикальной интеграции.
• Оптимизация логистики и расширение географии экспорта.
• Подготовка к «зелёному» переходу через Carbon Capture и водородные испытания.

Например, НЛМК реализует программу «Чистый кокс», направленную на снижение выбросов на 30 % к 2026 году. «Северсталь» делает акцент на собственной сырьевой базе и цифровизации шахт. «Евраз» развивает экспорт в Азию и адаптируется к новым логистическим реалиям.

6. SWOT-анализ рынка кокса РФ

Сильные стороны (Strengths)

Слабые стороны (Weaknesses)

Возможности (Opportunities)

Угрозы (Threats)

Ключевые выводы

1. Технологии-конкуренты (водород, электроплавка) не окажут существенного влияния до 2030–2035 гг.:

   • Для полного перехода требуется:

     • Дешевая «зелёная» электроэнергия (<30 МВт⋅ч vs текущие 50+ в РФ).
     • Инфраструктура для водорода (сейчас в РФ только пилотные проекты). Пример: завод HYBRIT (Швеция) производит лишь 1.3 млн т «зелёной» стали в год vs 70 млн т в ЕС.

2. Главные риски ближайших 5 лет:

   • Китайский демпинг (если цены упадут ниже $170/т).
   • Рост себестоимости из-за экологических платежей.

3. Стратегии для игроков рынка:

   • Краткосрочные: оптимизация логистики (например, переориентация на южные порты для экспорта в Индию).
   • Долгосрочные: инвестиции в улавливание CO₂ (проекты НЛМК и «Северстали»), переработку побочных продуктов коксования (смолы, бензол).

7. Долгосрочный прогноз развития рынка кокса России (2025–2035 гг.) и заключение

7.1. Ключевые тренды до 2035 года

Период с 2025 по 2035 год можно условно разделить на два этапа: стабилизация и структурная трансформация. В первой половине рассматриваемого периода — до 2030 года — ожидается относительное сохранение текущих объёмов производства, в диапазоне от 27 до 29 млн тонн в год. Это связано с тем, что основные игроки рынка продолжат модернизировать действующие мощности, вкладывая средства в технологическое обновление и экологическую безопасность. Такие компании, как НЛМК, «Евраз» и «Алтай-Кокс», будут реконструировать свои коксовые батареи, одновременно выводя из эксплуатации наиболее устаревшие объекты, доля которых может составить порядка 5–7 % от общего объёма к концу десятилетия.

Однако после 2030 года начнёт проявляться влияние долгосрочных факторов, способных изменить структуру спроса и предложения. Прежде всего, это рост доли альтернативных технологий в черной металлургии. Хотя переход к водородной или полностью электрической плавке пока остаётся в стадии пилотных проектов, уже сейчас намечаются первые шаги. Например, такие предприятия, как НЛМК и «Северсталь», реализуют опытные программы по частичному замещению кокса в доменных печах. Предполагается, что к 2035 году доля электроплавки может достичь около 15 %, что неизбежно скажется на потреблении кокса в целом.

В то же время российский кокс сохранит конкурентоспособность на внешних рынках. Основными покупателями останутся Китай, Индия и Турция, где спрос на качественный кокс будет поддерживаться как минимум до середины следующего десятилетия. Однако здесь также следует учитывать возможные риски, связанные с усиливающейся конкуренцией со стороны Казахстана и особенно Китая, активно наращивающего собственные мощности и практикующего демпинговые цены на угольную продукцию.

Технологическая эволюция затронет не только производство стали, но и саму коксохимическую отрасль. Компании всё больше внимания уделяют переработке побочных продуктов коксования, таких как коксовый газ, смола и бензол, которые могут быть направлены на производство энергии или химических компонентов. Эксперты оценивают потенциал этого направления в увеличение выручки предприятий до 20 % к 2030 году.

Ещё одним важным направлением станет внедрение экологически устойчивых решений, включая технологии Carbon Capture (улавливание CO₂), которые позволят снизить углеродный след коксовых производств. По планам ряда компаний, к 2035 году должна быть достигнута степень улавливания до 30 % выбросов углекислого газа, что приблизит российские предприятия к соответствию международным стандартам устойчивого развития.

7.2. Сценарии развития рынка кокса в России

С учётом вышеупомянутых тенденций можно выделить три основных сценария развития рынка кокса вплоть до 2035 года.

Базовый сценарий (вероятность около 60 %) предполагает постепенную трансформацию отрасли при сохранении значительной роли кокса в металлургическом цикле. Замена части объемов кокса водородом и развитие электроплавки будут происходить умеренными темпами, преимущественно за счёт пилотных проектов крупных металлургических холдингов. При этом спрос в Азии останется стабильным, что позволит поддерживать объём производства на уровне 24–26 млн тонн в год к 2035 году.

Оптимистичный сценарий (вероятность около 20 %) предполагает задержку технологического перехода, в том числе в связи с экономическими и техническими сложностями реализации «зелёных» технологий в широкой промышленности, а также повышение цен на коксующийся уголь. Такое развитие событий может способствовать тому, что объём производства останется на более высоком уровне — 28–30 млн тонн в год к концу прогнозного периода.

Пессимистичный сценарий (вероятность также около 20 %) связан с ускоренным внедрением экологических норм и налогами на выбросы CO₂, что значительно повысит себестоимость российского кокса. Кроме того, снижение импортного спроса со стороны Китая вследствие наращивания внутренних мощностей или изменения торговой политики окажет дополнительное давление на экспорт. В таком случае объём производства может снизиться до 20–22 млн тонн в год.

Таблица 1. Сценарии развития

7.3. Факторы, определяющие будущее рынка кокса

Развитие рынка кокса в России в ближайшие годы будет зависеть от нескольких ключевых факторов, каждый из которых имеет как возможности, так и риски.

Во-первых, глобальный спрос на сталь остаётся важнейшим индикатором. По данным World Steel Association, мировое потребление стали будет расти среднегодовыми темпами 1,5–2 % до 2035 года, что обеспечивает некоторую устойчивость для рынка кокса. Особенно это касается развивающихся стран Азии и Ближнего Востока, где спрос на металлургическую продукцию остаётся высоким.

Во-вторых, необходимо учитывать регуляторные риски, в первую очередь, введение европейским сообществом трансграничного углеродного налога (CBAM), который начнет применяться с 2026 года. Для российских экспортеров кокса это может означать дополнительные расходы в размере 1–1,5 млрд евро в год, если не будет найдено механизмов компенсации или оптимизации выбросов.

В-третьих, технологическая конкуренция играет всё возрастающую роль. Переход к водородной металлургии теоретически возможен, однако, как показывает анализ, его широкое внедрение начнётся не ранее середины 2040-х годов и потребует инвестиций в размере свыше $100 млрд только в российской части отрасли. Что касается электроплавки, её развитие ограничено нехваткой металлолома: в России сегодня заготавливается около 25 млн тонн, тогда как необходимый уровень составляет более 40 млн тонн.

8. Заключение

Российский рынок каменноугольного кокса остаётся важнейшим элементом национальной промышленности, обеспечивая сырьевой фундамент для черной металлургии и формируя существенную часть экспортного потенциала страны. В условиях изменившейся геополитической реальности и усиления экологического давления отрасль демонстрирует устойчивость, адаптируясь к новым вызовам через модернизацию производств, переориентацию экспортных потоков и углубление вертикальной интеграции крупнейшими игроками.

На протяжении ближайшего десятилетия – до 2030 года – объёмы производства кокса останутся стабильными на уровне 27–29 млн тонн в год. Это связано с тем, что основные потребители — такие компании, как НЛМК, «Северсталь», «Евраз» и «Мечел» — продолжают развивать собственные мощности, одновременно инвестируя в экологические технологии и оптимизацию логистики. Однако уже сейчас намечаются долгосрочные изменения, которые начнут оказывать влияние после 2030 года. Рост доли электроплавки и пилотные проекты по внедрению водородных технологий постепенно снижают зависимость от традиционного кокса, хотя полная замена его в доменных печах пока экономически и технологически недостижима.

Экспорт остаётся важным драйвером роста: Китай, Индия и Турция продолжат играть роль ключевых покупателей, несмотря на усиливающуюся конкуренцию со стороны Казахстана и особенно Китая, который активно наращивает собственное производство и практикует демпинговые цены. При этом российские производители сохраняют конкурентоспособность за счёт высокого качества продукции и выгодного географического положения.

Нельзя игнорировать и глобальные тренды, связанные с переходом к низкоуглеродной экономике. Введение трансграничного углеродного налога ЕС (CBAM) с 2026 года может повлечь значительные финансовые потери для российских экспортеров, если не будут найдены механизмы снижения углеродного следа. Поэтому одной из приоритетных задач для отрасли становится внедрение технологий улавливания CO₂, а также развитие коксохимического направления — переработка побочных продуктов позволяет не только повысить рентабельность, но и диверсифицировать доходы предприятий.

В целом кокс останется стратегически важным продуктом для российской экономики минимум до 2035 года. Его дальнейшая устойчивость будет зависеть от способности отрасли сбалансировать модернизационные требования, внешнеторговые риски и технологическую трансформацию, сохраняя при этом конкурентоспособность как на внутреннем, так и на международном уровнях.